Статьи      |      Книги       | Фотоальбом |    Гостевая    |

На главную страницу  |   Рейтинг@Mail.ru

…А судьи кто?

Дмитрий Максимов

 В большом теннисе система категорий судей существует относительно недавно – всего 20 лет. Поэтому судей теннисных матчей, сертифицированных международной федерацией тенниса, не так уж и много – чуть более тысячи во всем мире. А судей международной категории, имеющих золотой значок рефери, – и того меньше. 

В прошлом номере журнала STYLE нашим гостем был судья Всесоюзной категории, обладатель полного комплекта значков теннисных рефери Валерий Лутков. Сегодня гость нашей рубрики «Стиль – теннис» – судья Всесоюзной категории, председатель Российской коллегии судей Дмитрий Максимов, который тоже приезжал на Челленджер-турнир, проходивший этим летом в Алматы.

 

– Дмитрий, расскажите о своих корнях…

– История моей семьи, наверное, мало отличается от судеб всего народа Советского Союза: мой отец закончил Киевский институт, получил специальность строителя-дорожника и по распределению был направлен на работу в Алма-Ату. Долгое время был управляющим трестом «Дорводстрой», потом заместителем председателя горисполкома. Во время Великой Отечественной войны отец мой был командиром отдельного батальона, сражался под Сталинградом. Ему повезло, что в этой жуткой мясорубке остался жив – его как высококлассного специалиста отозвали и послали в Иран, строить Военно-Грузинскую дорогу. Через эту стратегически важную дорогу шел весь американский ленд-лиз – тушенка, «студебеккеры» и прочее.

Я родился уже после войны под Тбилиси, но родители возвратились в Алма-Ату, и здесь прошли мои детство и юность. Закончил 25-ю школу, ту самую, где учился Владимир Вольфович Жириновский – кстати, я шел классом старше, был отличником и в то время уже чемпионом республики по теннису, и, бывало, посылал его за пирожками.

Жили мы в районе так называемого «Компота», где я и нашел себе друзей на всю жизнь. В теннис играли в парке имени Горького, в то время там были довольно приличные корты и отличный тренер – ныне покойный Биценко, который приехал из Москвы и много дал казахстанскому теннису. Знаю, что его сын до сих пор живет здесь и работает тренером. Я несколько раз я становился чемпионом республики в юношеском разряде, а в десятом классе – во взрослом. Окончил школу с серебряной медалью, поступил учиться в Московский институт стали и сплавов, затем закончил аспирантуру, защитил диссертацию. Меня оставляли в Москве, но умерла мама, отец остался один, и я вернулся сюда, уже со своей семьей.

Работал в Казахском политехническом институте и играл в теннис уже как любитель. В это время казахстанский теннис сделал большой скачок благодаря приезду Августина Августиновича Вельца, внесшего большой вклад в развитие этого вида спорта, воспитавшего таких известных теннисистов, как Марина Крошина, которая стала финалисткой US OPEN, и целую плеяду мастеров спорта.

Затем меня направили на работу в Алжир, четыре года работал там, после этого – во Франции, и вернулся вновь на свою родину. А в 94 году по семейным причинам мы перебрались в Москву. Там, со временем, я стал председателем Российской коллегии судей.

– Какую роль, по-Вашему, в становлении спортсмена играют родители?

– Думаю, немалую. Может быть, не самую важную, но... Ведь каким образом состоялась Шарапова? Ее отец работал где-то на Севере, затем они переехали в Сочи, и он стал таксистом. Причем работал в паре с отцом знаменитого ныне теннисиста Кафельникова. Как-то разговорились о детях, Кафельников-отец сказал, что его сын занимается теннисом. Отец решил приобщить к  игре и Марию. Способная девочка, но еще не сложившийся игрок, она тренировалась у хорошего тренера Юткина. Как-то команду отправили на соревнования в Москву. А там давала мастер-класс Мартина Навратилова, многократная чемпионка Уимблдона. Ну и сказала ей, кстати, может быть, она и всем так говорила: «Тебе надо дальше продолжать, у тебя неплохо получается».

Недолго думая, имея всего пятьсот долларов в кармане, папа, везет дочку в Штаты, в известную теннисную школу Боллетьери. Приходит к нему и говорит: «Мне Мартина Навратилова сказала, что у меня одаренная дочь». Тот отвечает: «Пожалуйста, платите, и мы будем вашу дочь обучать». А у Шарапова – ни цента лишнего, даже не на что вернуться назад. Они с дочерью поставили палатку недалеко от школы и стали там жить. Как-то раз мимо проезжал тот самый известный бизнесмен, который, увидев палатку, спросил у директора школы: «Что это такое?» Тот пояснил: «Какой-то чумовой русский, без денег привез свою дочь, уверяет, что она способная». Вот это, думается, была воля случая, но папа, конечно, проявил упорство, работал, кем только мог, но сделал свою дочь знаменитой на весь мир.

Второй пример – Турсунов, который сейчас играет за Кубок Дэвиса. Ему было лет одиннадцать, когда я приехал в Москву. И случилось так, что я стал у него спарринг-партнером. А у меня есть знакомый – старший тренер Игорь Волков, когда-то играл в сборной. Посмотрев на его игру, он посылает мальчика в семью при клубе в Испании, можно сказать, «в никуда». Турсунов пропадает на десять лет, а, вернувшись, проходит квалификационный турнир на US OPEN, и проигрывает в третьем круге. Получается, что Федерация тенниса России в Турсунова ничего не вложила, мы получили уже готового мастера.

Или Сафин Марат. Его мама – тренер Роза Исламова (кстати, мы с ней играли пару когда-то), в тринадцать лет посылает его в Испанию, в то время у наших детей не было возможности выезжать на соревнования, не хватало средств. Года  через два встречаю ее всю в слезах – Марат позвонил оттуда, что голодает, не хватает денег. Я посоветовал – забирай срочно! Но они сумели пережить этот сложный период, и теперь Марат – один из лучших теннисных игроков мира. Зачастую это, конечно, случай или воля родителей, но, несомненно, должен быть и талант ребенка. А у нас много таких талантливых – и в России, и в Казахстане.

– Ваши прогнозы – как долго Россия будет удерживать первенство на кубке Дэвиса?

– Сложно сказать, ведь в теннисе своя специфика. Например, в Швейцарии есть Федерер, который не всегда играет за Швейцарию. Но даже когда играет, все равно швейцарцы ни разу не выигрывали Кубок Дэвиса, несмотря на то, что Федерер железно дает им два очка. А надо обязательно набрать три. То есть у них нет второго равнозначного номера или есть, но не в нужной кондиции. А у нас, в России, есть примерно пять равноценных игроков очень хорошего уровня. И когда тот же Сафин или Давиденко проваливаются, вдруг появляется Андреев, вдруг появляется Южный, которые и дают нужное очко. Так было во Франции, когда мы выиграли первый Кубок Дэвиса: в пятом, заключительном матче счет был 2:2, и мы поставили Южного против Матье. И Южный, несмотря на то, что был слегка травмирован, выиграл 3:2.

– В чем, по-Вашему, секрет этого командного духа? Может быть, в том, что они выросли в стране, которая воспитывала это качество в спортсменах?

– Есть, но это не на сто процентов. Ведь персонально, когда каждый за себя, они тоже выигрывают. Но чувство патриотизма и гордости за свою страну в наших спортсменах явно присутствует, и, наверное, в большей степени, чем у других народов. Теннис – это индивидуальный вид спорта, каждый спортсмен зарабатывает деньги, играя один на один с соперником. А у наших, независимо от национальности и ситуации, чувство Родины всегда присутствовало – вспомним, например, Великую Отечественную: казахи, защищая Советский Союз, ложились грудью на дзоты, хотя где Москва, а где Казахстан. У наших спортсменов, может быть, это генетически заложено – они всегда играют до конца, честно, отдают себя полностью, хотя деньги, честно говоря, невелики. И когда встает весь «Олимпийский» – около 12 тысяч человек во главе с мэром города, во главе с бывшим Президентом России, и стоя приветствует победителей, это, конечно, триумф. Наверное, любой человек со здоровым самолюбием и тщеславием к этому стремится. К сожалению, ходят слухи, что Давиденко собирается принять австрийское гражданство, но это единичный случай.

– Как Вы считаете, теннис – элитный вид спорта?

– Мое мнение – теннис не должен быть элитным спортом. В этом виде, кроме чисто спортивной стороны, имеется и социально значимый момент – молодежь будет отвлекаться от улицы, от пьянства, курения и всего прочего. И самое главное – заниматься теннисом можно с 5 лет и до глубокой старости. У нас в России проводятся чемпионаты ветеранов. И приезжают на него из всех уголков – начиная от Камчатки. В этом году из Калининграда приехал игрок, которому за 90, играл в матчах 90+. Пол-России пересек, и играл!

– Давайте перейдем к судьям. Об игроках мир знает все – сколько они зарабатывают, что носят, как живут. А как зарабатывают судьи?

– Есть судейство профессиональное и есть непрофессиональное. Профессионалы – это судьи международной категории, которые аккредитованы на ATF. Они должны сдать экзамен и пройти тестирование только на английском языке – теннис, к сожалению, консервативен. И несмотря на то, что в России есть много хороших судей, ничуть не уступающих тем, что мелькают постоянно на экранах телевизоров, они не могут пройти этот тест. Ведь надо знать не просто разговорный английский, а тонкости, которых в этом виде спорта очень много.

Первая стадия – белый значок судьи национальной категории. Это сложный экзамен, 50 вопросов, на каждый из которых дается 5 ответов, очень близких по смыслу. А надо выбрать лишь один, верный. И если бы этот тест претенденты сдавали на русском, проблем не было бы. В мою бытность председателем Российской коллегии судей – а это уже шестой год – всего восемь человек на всю страну у нас получили эти международные значки.

Сказать честно, уровень зарплаты даже у профессиональных судей невысокий, хотя ответственность – громадная. Турниры бывают шести категорий, и оплата производится в зависимости от уровня и от личной категории рефери – у нас есть судьи второй, первой и всероссийской категории.

Здесь, на этом Челленджере в Алматы, за исключением Валерия Луткова, судьи были очень невысокой квалификации. Например, регламентом установлено на грунте отслеживать отпечаток, отслеживать проигравшего. Принимать решения необходимо моментально и самостоятельно, а здесь, смотрю, между ними идут какие-то обсуждения. Но, честно говоря, привлечь в судейство хороших судей на любой турнир сложно, даже у нас, в России, хотя в нашей базе их около 2600.

– Учитывая невысокий уровень доходов судей, есть ли у них какие-то перспективы в этом плане?

– У нас есть Всероссийская программа подготовки судей, с которой можно ознакомиться в Интернете. По окончании курса каждому слушателю присваивается категория.  Система подготовки осуществляется, например, через семинары, на которые я, например, трачу половину своего рабочего времени. Я проехал от Владивостока до Калининграда, оценил более тысячи двухсот человек. В основном это, конечно, фанаты, которые учат язык, хотят продвигаться дальше, видят смысл в этой профессии – это в месяц минимум два-три турнира различной категории в разных странах, причем  поездка, проживание и питание – бесплатно. Для начала некоторых вполне устраивают полторы-две тысячи. Если им удастся выйти на уровень Луткова, то есть иметь золотой значок, то будут судить уже турниры-мастерсы – Большой Шлем и т. д. И, конечно, там другой уровень оплаты.

– А у Вас есть кумир – международный судья больших турниров?

– У нас есть непререкаемый авторитет – это Майк Морриси, который, на мой взгляд, очень удачно судил ответственные матчи. Но и у него случаются казусы, которые не забываются. Например, на матче Кубка Дэвиса он, увидев на дальней линии спорный мяч, начал спускаться с очень отвесной вышки и, не удержавшись, вдруг «ласточкой» полетел вниз, упал на сетку и оборвал ее. Весь стадион и смеется, и сочувствует ему. Но – вот он, высочайший профессионализм, – Морриси, несмотря на досадное падение, не теряет отпечаток и правильно отсуживает его. Я думаю, Майк заслуживает высокого звания профессионального судьи мирового тенниса. Он хороший организатор и к тому же отличный педагог – я видел его на семинарских занятиях. И еще один плюс в его пользу – у него четко поставлена система вызовов судей.

– А какова этика отношений судей между собой и с игроками?

– У нас имеется специальный кодекс – игрока и судьи, который, может быть, немного отличается от более строгого международного. Но сейчас и международный становится более лояльным. Раньше нельзя было размещать судей и игроков даже в одной гостинице, Нельзя было игрокам и судьям питаться в одном ресторане. Нельзя обсуждать с игроком результаты матча, даже если тот в нем не участвовал. Нельзя хлопать своему любимцу. То есть, контакты игрока и судьи были исключены полностью.

Мы, конечно, соблюдаем этот кодекс, и если он был нарушен, наказываем и игрока, и судью. Спортсмена наказать проще – для него в кодексе записаны четыре штрафные санкции: если турнир без призового фонда – это предупреждение, снятие очка, снятие гейма, дисквалификация. Если турнир с призовым фондом – наказание производится деньгами: предупреждение – столько-то, снятие очка – столько и т. д., и когда он получает приз, с него вычитается штраф.  

– Имея большой опыт и солидный послужной список, какие санкции Вы бы еще ввели для судей?

– Это сложный вопрос. Мы и так находимся в строгих рамках. Мне кажется, наоборот, необходимо сделать послабление в отношениях судьи и игрока. Считается, что есть так называемые договорные матчи. Да, раньше были какие-то матчи, в которых, чтобы добиться победы, надо было попадать только в центр поля, чтобы судья не засчитал аут. Но эти времена уже в прошлом. Думаю, что сейчас у нас таких продажных матчей не бывает, и поэтому я ввел бы послабление в общениях судьи и игрока, сделал бы их более доверительными.

Кстати, когда играются большие турниры, то ни в одном матче не бывает игрока и судьи из одной страны.

– А не бывает соблазна помочь какому-то своему игроку, подсудить?

– Как раз в этом кодексе есть такой пункт: если меня назначают на матч, в котором играет мой родственник, мой друг и так далее, я обязан подойти к главному судье и отказаться от судейства. И тогда поставят другого.

Самое важное качество для судьи – беспристрастность. Конечно, вероятность ошибки существует – человек не машина, а в матче минимум восемнадцать геймов, в гейме минимум четыре очка, это приблизительно 100 ситуаций.

– Невольно проводится параллель между судьями-юристами и вами…

– Конечно, есть параллель: так же, как приговоренный всегда винит судью, то и проигравший, особенно если ему попался соперник приблизительно равный по силам, – кого будет обвинять, себя, что ли? Конечно, судью! Поэтому у нас в кодексе так и записано: закончил матч – никаких разговоров ни с кем, уходи с площадки моментально. Пожали вам руку или не пожали – это дело игрока, но с площадки – долой! Прежде всего – корректность, немногословность, умение моментально принять решение. Бывает так, что игрок задел сетку, а судья по субъективным причинам этого не  видел или не слышал, считайте, что этого не было и нечего игроку оспаривать. В этом случае судья всегда прав. Даже если сомневаешься, должен моментально принять решение, сразу и окончательно.

– А если судья крикнул «Aut!», а линейный судья говорит «Inn!», может ли судья на вышке отменить свое решение?

– Вся суть судейского процесса состоит в том, что мы работаем коллегиально. И если прав линейный рефери, я, конечно, соглашаюсь, ведь ему эти частности виднее. А вот если я вижу, что судья на линии ведет себя неуверенно, часто ошибается, то могу заменить его. Конечно, он тоже имеет право на ошибку, и если он сказал «Коррекшн», то я его понимаю. Судьи должны обладать мгновенной реакцией на мяч, ведь он летит с огромной скоростью – примерно 240 километров в час. На каждой линии существует определенная техника судейства. Судья на задней линии ставит стул под углом 45 градусов и следит за мячом боковым зрением. И как только он думает, что мяч должен достичь линии, – переводит взгляд именно туда. На подаче ни в коем случае нельзя сопровождать полет мяча – это неизбежная ошибка, вы не успеете зафиксировать мяч. Вот так на каждой линии у судьи есть собственная техника.

Иногда я бываю на матчах в качестве болельщика, и, несмотря на свой опыт и судьи на вышке, и судьи на всех линиях, никогда не смогу с трибуны судить встречу – судье на линии всегда виднее. Американцы проводили исследования, кто лучше определяет попадание мяча: судья на вышке, судья на линии, игрок, зритель. Оказалось, что хуже всего это получается у игрока, а самый лучший – все же судья на линии.

– Исходя из этого, можно сказать, что сам статус судьи обязывает его быть безупречным, в том числе и обладать абсолютным зрением?

– Конечно, да, но есть определенные критерии по зрению, по которым судьи допускаются к матчам. Вот у меня, например, дальнозоркость, а вблизи я вижу не очень хорошо. Что касается внешнего вида, то могу сказать, что на серьезный турнир никогда не допущу человека в неряшливой форме, неподстриженного, небритого и так далее. А еще –игроки очень много ездят и потому  многое знают, а судьи-непрофессионалы, которые просто хотят заработать на этих соревнованиях, не имеют понятия о самых элементарных вещах, например, как вызвать на корт врача, как происходит та или иная процедура. И вот здесь мы опять подходим к вопросу о том, что, статус судьи нужно поднимать. 

– А может ли игрок в случае ошибки судьи отказаться от него?

– Если ошибается судья на линии, то решение зависит от судьи на вышке. А вот если судья на вышке неправильно применяет правила в данном конкретном случае, игрок имеет право остановить игру, вызвать главного судью соревнований, доложить ему, какая сложилась на корте ситуация. Главный судья выслушает обе стороны и примет свое решение. И если за матч это случается неоднократно, то судья с вышки снимается. Ведь главная действующая персона на корте – теннисист. Судья должен не мешать, а правильно провести матч, принять единственно верное решение и ответить за него.

– Давайте перейдем к языкам – Вы много ездите, какие языки знаете?

– К сожалению, только французский. Я закончил десятимесячные курсы в институте имени Мориса Тореза, затем меня послали за границу. Там я преподавал на французском, и в основном это были технические дисциплины. Пошел на курсы английского, но не получилось.

– Наша нынешняя молодежь выбирает себе кумиров и пытается им подражать. В теннисе существует целая индустрия, рассказывающая о том, как живут, что носят, что предпочитают теннисисты с мировым рейтингом.

Мы бы хотели представить нашим читателям судью всероссийского масштаба – что Вы носите, на чем ездите, что предпочитаете?

– Честно говоря, в одежде я полностью полагаюсь на свою супругу, езжу на ее же машине – «Ситроене Ц-5», кстати, в Алматы я ни разу такой не видел. Часы у меня хорошие, швейцарские, механические Raymond Weil. Вот ношу браслет от давления, может быть, пижонство, но это подарок. Помогает или не помогает – не знаю, хотя понимаю, что должны быть какие-то рецепторы, которые, может быть, влияют на давление.

Спортивной экипировкой меня снабжают, тут выбора нет. Это и Dunlop, и Babolat, но для меня это несущественно.

– Что Вы читаете?

– К сожалению, практически кроме газет, журналов и какой-то «легкой» литературы типа детективов, времени ни на что нет. Я ведь еще преподаю в Московском государственном университете путей сообщения, и мне приходится зачастую в один день бывать два раза в университете и два раза – в федерации. А в Москве с ее пробками это очень непросто.

– А на кортах Вы бываете?

– Да, у меня есть дом в Подмосковье и собственный корт, иногда приезжают друзья, и мы играем. А в этом году – похвастаюсь, играл регулярно один раз в неделю.

– Вы пьете какую-то определенную воду?

(смеется) Скорее, я пью все, что горит.

– Любимый напиток?

– Наверное, все-таки Hennessy. И пиво. Хотя это абсолютно несочетаемые вещи.

– Соблюдаете ли Вы диету?

– Нет, я позволяю себе все. Я люблю вкусно поесть, люблю разную кухню.

– Вы путешествуете только в качестве судьи?

– Два раза в год мы с семьей обязательно куда-нибудь выезжаем. Я катаюсь на горных лыжах, и стараюсь зимой непременно побывать в Австрии или  Болгарии, а летом – на море.

– Что Вы ощутили, приехав в немного преображенный родной для Вас Алматы, в этот раз?

– Да немного… Я бываю здесь примерно раз в три года. И вижу, как кардинально преображается город, особенно от улицы Кабанбай батыра, где мы раньше жили, и выше проспекта Абая – там ведь ничего не было. Город приобрел другие очертания, чувствуется, что у людей появились средства. Насколько я осведомлен, Алматы входит в тридцадку самых дорогих городов мира. И это хорошо, когда в городе идет интенсивное строительство. Единственное, что меня смущает, это здания в 25 и выше этажей, но остается надеяться, что землетрясения не будет, и что в эти «высотки» заложены все нормы сейсмостойкости…

И еще, – не знаю, напишете вы или нет, – уезжал с мыслями, что суверенитет республики обязательно принесет явный перекос в сторону языка и прочее. А оказалось, что жизнь реально расставила все акценты, что в республике пока двуязычие, и Алматы остался тем же интернациональным городом, из которого я когда-то уезжал. Думаю, надо отдать должное вашему Президенту. Сейчас бы я, наверное, не уехал.

В Москве я, хотя и учился и сейчас живу, но друзей настоящих не приобрел, видимо, все-таки такие отношения складываются в детстве и юности.

– Дмитрий, а что бы Вы через наш журнал пожелали судьям?

– Это многогранная и достойная профессия. Роль судьи ответственна и важна: в любой ситуации необходимо быстро принять правильное решение, то есть взять на себя колоссальную ответственность за дальнейшую судьбу игрока. Может быть, со временем автоматика и компьютерная техника вырастут настолько, что судья, может быть, станет и не нужен, но, думаю, что фактор присутствия человека на корте останется –  ведь случается миллион ситуаций, когда всего не предусмотришь. И хотелось бы пожелать судьям спокойствия, уверенности в себе, терпения и выдержки.

 

Беседовали Салтанат Акмулдина,

Урал Аманжолов

[ в начало статьи ] [ к списку статей ]


Аманжолов Урал Сарсенович – доцент Казахского национального технического университета, автор ряда статей по надежности технических систем; горнолыжник в прошлом, теннисист параллельно; автор "Англо-Русско-Казахского словаря по надежности" и учебных пособий на русском и казахском языках.
     Его рассказы о теннисе и горных лыжах публиковались в журналах "Зеркало", "Рестораны и развлечения", "Pro Sport Kazakstan", "Style" и газетах "Столичная жизнь", "Sport&KS", "Pro Sport Kazakstan", "Аргументы и Факты Казахстан", "Известия", "Мегаполис". Некоторые статьи вы можете найти на этом сайте!

Урал

Сайт создан в системе uCoz