А я играю в теннис

     Шумит фонтан, цветет ограда
     Лаун-теннис – белая отрада –
     Сменяет буйственный футбол
     В штанах фланелевых пошел
     Весь мир играть.
               В. Набоков "Университетская поэма"

     Ракетки ломались
     Терялись мячи...
     Счастливые люди,
     А кто это? Мы!

     Жаркий майский день 1972 года, на стадионе алма-атинского зооветеринарного института, в клубах пыли за футбольным мячиком бегают разномастные и разнокалиберные научные сотрудники во главе с большим, круглым профессором, за глаза называемым Самоваром. Кличку эту он получил за способность закипать и в неправедном гневе "сжигать" своих подчиненных, до выпадения в осадок.
     Азарт народной игры всех народов давал возможность проявлять все заложенные родителями и природой, порой скрытые или скрываемые черты характера, что можно было угадывать их будущее. И действительно: тот – стал ректором, другой – уважаемым сенатором, третий – самым первым послом в самой развитой стране... А пока они, покрытые пылью, с раскрасневшимися лицами, все же только-только начинали свой поход, пока через футбольный мячик.
     Гоняют мяч и два его молодых аспиранта, но, видя неуклюжие попытки обработать мяч при приеме передач или неудачные обводки некоторых играющих и деланное неумение кафедральных "профи", вернее откровенное подыгрывание шефу, стремление создать голевые ситуации ему... Настрой на игру любимую всем советским народом пропадает, исчезая в густой пыли никогда не видавшего полива стадиона.

     Рабочий день наконец то заканчивается. Накричавшись, в синяках, смыв пот и пыль в ближайшей колонке (теперь таких в городе не найдешь), наши герои идут по улицам мечтая о пиве, а вчера была стипендия и тугрики в карманах шуршат. Поход завершается у "Зеленого" базара – ПИВО и все к нему: кружки, вобла, шум аргонавтов (арго – словарь непечатных слов) и янтарная жидкость как драгоценное масло струится в желудки, смывая пыль, которую только так и можно смыть.

     Пиво в советские времена – это было что-то! Сейчас какого только нет: и немецкое и голландское и американское, не считая российских – их тоже везут тьму, названий не упомнишь, да и своих тоже много. У нас же тогда было только "Жигулевское", но какое! Не во всех городах Союза так классно его варили, может, разве что в Таллине или Риге...
     А вот не хочется пива теперь так как раньше... Недаром в своей великолепной поэме "Северная надбавка" Е. Евтушенко так говорил:
     "... какое же это пиво
     без очереди трудящихся,
     какой же у пива вкус
     вот постоишь три часика
     и столько мотаешь на ус
     ... свободный обмен информацией
     свободный обмен идей,
     ссорит нас водка братцы,
     пиво сближает людей!"

     Ну о пиве разве наш разговор? Хотя почти все наши теннисные поединки заканчивались пивбаром Парка культуры им. Горького, когда-то (до 1917 г.) называвшегося Казенным парком, т.е. государственным, а теперь... Чей он теперь? Как говорится, без вопросов.

     Продолжим пожалуй. Наши герои заканчивают уже какую-то кружку, как вдруг в поле зрения попал проходящий по тротуару мальчик с теннисной ракеткой.
     – Ты играл когда-нибудь в теннис?
     – Нет.
     – И я тоже, голубая мечта моя.
     – А что, давай попробуем!
     – Давай!
     Сказано – сделано, слова у наших героев никогда не расходятся с делами, и в хорошем настрое по главной улице, правда без оркестра, но внутри музыка играла, все-таки пиво, сколько кружек!!!

     Едем в спортивный магазин "Динамо", который тогда был на улице Гоголя. Рядом, в автомобильном, на всеобщее обозрение в 50-х годах стоял "ЗИМ", за 40000 рублей, бери не хочу! Увы, в "Динамо" теннисных ракеток нет – дефицит! Идем дальше. Улица Горького, опять этот Максим, любили его не знаю уж за что, а раньше – Торговая, сейчас Жибек жолы, в переводе Шелковый путь – сплошные магазины, ювелирный на углу с улицей Карла Маркса, там кольца с бриллиантами, и наконец "Двухэтажный" – так назывался этот магазин, мечта многих, и даже сейчас, вспоминая, поднимается настроение. Итак, мы в нем: направо и налево лестницы вверх. Вас приглашают нарисованный справа огромный мужчина в шикарном костюме, и нарисованная слева дама в "соболях", у нее шляпка с пером. Входите. Меха, ткани, обувь и пр. словом универмаг. Маленький отдел спорттоваров, однако, имел все, что надо нашим аспирантам. И недолго думая, приобретены две ракетки "Экстра" и коробка белоснежных мячей "Ленинград". Какие это были мячи – класс! Это потом, в эпоху перестройки и позже научились делать из всего гадости, так что теперь можно брать только "фирменные", да и то бывают подделки.
     А корты где? В Алма-Ате всего их три: в парке культуры нижние и верхние, да на стадионе, две площадки у дворца Спорта и одна на Малой арене, итого 15 площадок. Самые лучшие, конечно же "верхние" в парке у кинотеатра "Родина". Один мой университетский дружок, давно уже играющий в теннис, говорил: "Ведь там же акации цветут".

     И вот, как говорится после дождичка в четверг в буквальном смысле, друзья отправляются в парк на свой первый в жизни матч. То, что корты около кинотеатра "Родина", знали по-моему все алмаатинцы, потому как дорога в Зоопарк проходила мимо кортов. Увы, этих кортов уже нет.
     В парке, сразу за центральным входом – море цветов: ухоженные и строго выстроенные причудливые орнаменты диковинных растений, в сочетании с обычными цветами нашей флоры. Ты ныряешь в это чудо наш парк, и уходить оттуда нет сил. Портрет Горького и Ленина из живых цветов высотой не менее 4-х метров поражают воображение. А за ними кинотеатр нашего детства. Помню, когда у нас не было денег на билеты, мы лазали на чердак здания и оттуда смотрели кино. Было опасно, но мальчишки на то и созданы, чтобы искать приключения. Так я смотрел фильм "Тарзан", по моему в 1953 г., уж не помню какую серию. Опять я отвлекаюсь, а мои герои подошли к корту и вошли туда. Привыкшие на "Зоовете" к спартанским условиям без раздевалок и без всяких прочих услуг, они спокойно у края площадки переодеваются и вдруг... Летит какой то дядька с криком: "... Я тут мантулю с утра до вечера, а вы не понимаете, что на сырых площадках нельзя играть" и т.п. Они, ничего не поняв, ушли в сторону Луна-парка (был такой, из Чехословакии каждое лето приезжал), т.е. на нижние корты. Однако и там их ждал такой же прием – тамошний тренер также не пустил их. Это потом пришло понятие, что теннис – не футбол, и качество покрытия имеет значение о-го-го какое, ведь на играх розыгрыша кубка Дэвиса в течение нескольких дней кладут новое покрытие, хоть то грунт, хоть хард или ковер, в зависимости с кем играют.
     Приунывшие приятели задались извечными вопросами: "Кто виноват?" и "Что делать?" Виноватых, естественно, не нашли, а себя ругать – что толку? И вот одного осенило:
     – А не пойти ли нам на площадку, где крутят авиамодели?
     – А где это?
     – В верхней части парка.
     Пришли, там – полукотлаван, низ которого заасфальтирован. Спустились, нашли осколок кирпича и разметили теннисную площадку примерно на глазок, ведь и увидели ее впервые сегодня. И вот ИГРА началась! Мячи летали, застревали в траве на склонах котлована или вообще неизвестно где, но их было шесть, так что хватило на игру. Кто выиграл этот исторический матч не помнит ни один ни другой, да правила и счет был пинг-понга, да это и не важно. Главное они попробовали и заразились, и играли, и играют, а наука и теннис... Ну а это я в другой раз расскажу.
     Уже через много-много лет вся та же компания регулярно встречается раз в год в клубе "Алатау", на теннисном турнире "Елшi". И я вспоминаю футбол.

Урал Аманжолов