Статьи      |      Книги       | Фотоальбом |    Гостевая    |

МОСКВИЧ ДМИТРИЙ МАКСИМОВ –
ТЕННИСИСТ ИЗ НАШЕГО ГОРОДА

Дмитрий Георгиевич!  Знаем, что вы наш земляк, алмаатинец, теннисист с большим стажем, расскажите,  пожалуйста, как получилось, что вы связали свою жизнь с теннисом?
– Когда мне было 11 лет, наша семья отдыхала в Гаграх,  там отец привел меня первый раз на корт, где я просто стучал мячиком об  стенку и, несмотря на страшную жару, получал от этого  удовольствие. Когда мы вернулись в Алма-Ату, отец привел меня в секцию тенниса к тренеру Валентину Федоровичу Биценко. И  с этого момента на протяжении всей своей жизни я  в теннисе, при теннисе, около тенниса, во всяком случае, теннис – мой актив.
– Первые впечатления от своего тренера Биценко?
– Валентин Федорович приехал в Алма-Ату из Москвы после окончания института физкультуры и  был по-своему неординарной личностью, очень увлеченным и творческим человеком, все время экспериментировал над техникой ударов. Помню, как он восхищался этой техникой ленинградца Андрея Потанина, который тогда входил в тройку лучших теннисистов Советского Союза. У Потанина был сильнейший удар справа, который мы называли «удар животом», т.е.  грудью без поворота плеч, с низко опущенной кистью. Валентин Федорович  учил меня этому удару, но, к сожалению, эта техника позволяла мне играть только с места, а большой массой я не обладал, так как был еще ребенком. Биценко все время что-то изобретал: подачу, подброс мяча не прямой рукой, а согнутой в локте, считая, что так будет точнее подброс. Наверное, через  такое творчество постепенно куется и вырабатывается теннисная техника. Сейчас мы видим, как профессиональные игроки сильно бьют по мячу в открытой стойке, просто темп игры не позволяет им развернуться и замахнуться.
Валентин Федорович жил недалеко от нас, иногда заходил к нам домой. Он был, повторюсь, человеком неординарным,  за теннис болел душой. С ним интересно было общаться и на тренировках и вне их. Жаль, что Валентин Федорович не дожил до наших дней, увидел бы воплощение своих идей. Ему было бы в этом году всего 77 лет, а он ушел от нас в 1972 году, еще, по сути, совсем молодым человеком. Однако его дело продолжили супруга Антонина Андреевна и их сын Игорь Валентинович, также известный алматинский тренер. Они тоже подготовили много сильных теннисистов.
– Биценко в Алма-Ату приехал мастером спорта?
– Валентин Федорович приехал в Алма-Ату будучи 18-м  игроком в СССР. Но стал мастером спорта уже в Алма-Ате. Раньше получали значок мастера спорта СССР, попадая в десятку лучших в стране, а потом, уже в 60-х, нормативы изменились, и мастерами становились те, кто попадал в первую полусотню. Валентин Федорович играл очень хорошо. Помню один его матч на Спартакиаде народов СССР, он играл против рижанина Я. Юшки, который входил в сборную страны. Юшка – 18-летний парень в расцвете сил, и вот Валентин этого рижанина так разделал, что тот не знал куда бежать. Он был на голову выше всех в Казахстане, легко выигрывал все наши чемпионаты и представлял Казахстан на солидном уровне во всесоюзных соревнованиях, часто выигрывая важные матчи. Тогда теннисный мир о нем подзабыл как об активном игроке. Ведь он уже был тренером, да еще где-то в провинции. А он иногда очень здорово выстреливал и приносил очки команде.
– Кто с вами вместе тренировался в то время?
– Это была целая плеяда: Ерджанов Кельдеш, братья Аскар и Марат Нурмановы, Вика Шишкина, Людмила Комлева (Максимчук), которая сейчас работает тренером в Геленджике… Рядом с нами занимались Сергей Дьяченко, Лида Наточева, Игорь Тучашвили, Анатолий Польский… – это воспитанники Галины Федоровны Тучашвили, заслуженного тренера Казахстана, попавшей к нам в начале 50-х также после окончания Московского института физкультуры. Ее муж Шота Георгиевич также известный теннисист. Все мы, хотя и была конкуренция, жили дружно и уважительно. Мы очень часто тогда ездили на соревнования: проводились зоны Среднеазиатского округа, всесоюзные соревнования, Спартакиады школьников  и народов. У нас был очень сплоченный коллектив
– Где вы занимались? На каких кортах?
– В парке культуры возле кинотеатра Родина было 4 площадки, раздевалкой нам служил  какой-то сарайчик. Ну, поскольку мой отец Георгий Николаевич Максимов был управляющим большого строительного треста, а моя семья через меня была завязана в теннисе, то он построил на кортах павильон и еще две площадки, которые были всегда  в хорошем состоянии. На этих кортах мы и выросли как игроки. Потом появились другие площадки тоже в парке. Те, что у кинотеатра, назывались «верхние», а новые мы назвали «нижними». Посетив сейчас наш любимый парк культуры, я с горечью обнаружил, что «верхних» кортов уже не существует. Там теперь какие-то  аттракционы. Но павильончик все же стоит.
– Ваш отец тоже принимал участие в строительстве «нижних» кортов?
– Да, «нижние» корты тоже строились с помощью отца. Были хорошие, уважительные взаимоотношения между мною, моим отцом и моим тренером, и потом отец сам немножко играл, и на моем примере видел, что это полезно для юного поколения: отрывает от улицы и от плохих поступков, поэтому он и помогал теннисистам.
– Я помню, в 50-х на «Пугасовом мосту» тоже был корт. Это тоже заслуга Георгия Николаевича?
– Мы тогда уже жили в «компоте», на Грушевой улице, и отец поблизости от нашего дома, за речкой Малая Алматинка, построил на территории асфальтного завода теннисную площадку с асфальтовым покрытием.  Играя там ранней весной, когда грунтовые корты еще не были готовы и поздней осенью, когда в Алма-Ате начиналась плохая погода, мы там продлевали сезон на два месяца. Ведь тогда в Алма-Ате не было ни одного закрытого теннисного корта. Эта площадка функционировала довольно долго.
– Какие матчи, сыгранные Вами, особенно запомнились?
– За свою жизнь я сыграл довольно много матчей, был дважды чемпионом в юношеской группе в одиночном разряде, а  в 1963 году  стал чемпионом КазССР среди  взрослых. Правда,  в этот год Биценко в соревнованиях не участвовал, он тогда уже был болен, но я стабильно был вторым в одиночном разряде, хотя много игроков было старше и опытнее меня. Это Шота Тучашвили, Степан Пекай – очень приличный игрок, кстати, он был профессиональным футболистом, Виктор Янчук, а еще были рядом мои сверстники Сергей Дьяченко, Кельда Ерджанов… Вот такая группа игроков сражалась тогда за чемпионство. Была очень серьезная конкуренция, и поэтому мы все росли как игроки. В 1964 году у меня был по Союзу довольно высокий рейтинг – № 67.  Тогда попасть в сотню уже было много. После этого я играл в Москве, за сборную спортивного общества «Спартак». Там играл вместе с Раузой Исламовой – мамой Марата Сафина, с Анатолием Волковым, с Сергеем Луниным. В «Спартаке» были очень серьезные игроки, все мастера спорта, мне даже удалось играть пару с Николаем Николаевичем Озеровым  в городе Батуми. Мы играли в первенстве ЦС «Спартака». Тогда  соревнования делились не только по региональному признаку, но и по ведомственному. Эти первенства проводились в основном в Батуми, и Николай Николаевич туда любил приезжать. Он  заявился в турнир в паре со мной, мы прошли  3 круга. А самый запомнившийся матч – это когда я в 1962 году выиграл у Степана Пекая полуфинальную встречу. Он был в отличной форме, гораздо опытнее и старше меня, очень хорошо держал мяч по длине. Мне как-то удалось у него выиграть, может, на юношеском задоре. Потом было еще несколько матчей, которые мне принесли удовлетворение, но были и матчи «в обратную сторону». Запомнилась игра на Спартакиаде народов СССР, когда я выиграл у действующего чемпиона Армении Срапяна, а он считался  восходящей звездой, был уже тогда  в сборной Союза. В Москве, когда я уже работал в федерации тенниса России, была курьезная ситуация. У меня много друзей среди армян. В основном, конечно через Краснодарский край, там президентом федерации является армянин Гаспарян. И вот однажды он приезжает в Москву, и я сажусь за их армянский стол. Разговариваем, вспоминая игры на Спартакиаде народов, и я говорю, что,  когда-то, играя с армянами, «подложил им свинью», выиграв у Срапяна. Напротив меня сидит седовласый человек и спрашивает:
– У кого ты выиграл? У Срапяна?
А это оказался  сам Срапян, короче, мы вспоминали, вспоминали, и я все-таки смог доказать, что это было.
– Через несколько лет  приехал еще один москвич – Августин Августинович  Вельц. Вы были тогда в Алма-Ате?
– Да, он приехал в Алма-Ату в 1962 году, а я закончил школу и уехал учиться в Москву в 1963-м. Августин Августинович  начал тренерскую деятельность с того, что пригласил из Москвы и Ленинграда, естественно через Спорткомитет КазССР,  двух сильных теннисистов в качестве спарринг-партнеров. Это были Владимир Пальман – экс-чемпион СССР, и Михаил Корчагин, тоже экс-чемпион СССР. Сергей Дьяченко,  Кельдеш Ерджанов и я играли с ними довольно длительный период. Это очень здорово помогло нам в Спартакиаде народов СССР.  Мы поехали туда странной командой: два семнадцатилетних юноши – Ерджанов и Максимов – и два  спортсмена-ветерана – Биценко и Вельц. Вельцу тогда уже было около 50-ти. Я, как чемпион Республики, играл на первом номере, а Вельц играл на 4-ом. Он на своем номере не проиграл ни одной встречи. Я хорошо помню его игру, мы же с ним играли в паре против армян, а он  был лучшим парным игроком! Пару с ним играл даже легендарный  француз Анри Коше, когда приезжал в Москву. Августин, тогда единственный в Советском Союзе, который играл у сетки. Причем, как играл!  Вдоль сетки летал ласточкой, падал,  разбивался, уходил с корта весь в крови и царапинах. Все приходили смотреть этот «балет» у сетки.
На Спартакиаде мы играли с ним пару против спортсменов Армении. Это была решающая встреча. Уже темнело, а тогда тай-брейков не играли, в первом сете счет был 11 : 9, а во втором, наоборот, 10 : 12. То есть, игра шла очко в очко, и вот третий сет весь на нервах, но, несмотря ни на что, Августин кидал сзади любой мяч «свечкой» – хотя сам «сеточник», – но так мастерски, что замучил армян, доставая практически любой мяч. Мы выиграли этот матч где-то в 11-м часу ночи. В результате команда Казахстана заняла 9 место из 17-ти, и это было для нас тогда неплохо. После этого я уже за Казахстан не играл так как уехал в Москву. Потом пришло новое поколение – ученики Вельца, все они стали мастерами спорта, выиграли Спартакиаду школьников страны. Тогда про него говорили, что один тренер обыграл весь Советский Союз. После окончания учебы в МИСИС у меня был перерыв между институтом и аспирантурой, и я приехал домой. Вельц меня тут же привлек к работе, я был спарринг–партнером знаменитой потом Марины Крошиной. Августин был большой организатор, впрочем как и Биценко, но Биценко, конечно, не добился таких результатов как Августин Августинович, может потому, что начинал с более низкого уровня состояния нашего тенниса. Но тем самым подготовил почву для Вельца.
– Я слышал что в Москве, да и в России много воспитанников казахстанского тенниса?
– Да, в Москве работает Виктор Янчук, он был государственным тренером Советского Союза, Игорь Тучашвили работал на кафедре физвоспитания, профессор, доктор наук. Из нашей плеяды уехала в Россию Людмила Максимчук (Комлева), она тренирует в Геленджике, у нее своя база. В Сочи работал Валерий Шишкин – первый тренер знаменитого Евгения Кафельникова. Более поздние казахстанцы – это Александр Шкрыль тоже сейчас известный московский тренер. Ученики Вельца: Алла Филинова в Набережных Челнах, Лилия Максимова в  Италии, Алексей Рудь  в Молдавии,  Михаил Ставбунский в Израиле...
– Вы посмотрели наших некоторых игроков, что можно о них сказать?
– Честно сказать, я видел только одного Алексея Кедрюка, да и то в паре. Хороший,  сложившийся игрок, профессионал, он и в рейтинге АТР высоко стоит – на уровне двухсотого номера, это серьезный игрок.
– Мы знаем, уровень тенниса в России высок, посоветуйте, как повысить уровень тенниса в Казахстане?
– Теннис делают, конечно, или сумасшедшие энтузиасты, или профессионалы. В России – это совокупность многих факторов: наличие хороших тренеров – это есть и в Казахстане; наличие баз – чего, к сожалению, нет здесь, но это говорят будет расти; обязательно хорошая организация, без этого, конечно, невозможно; судейский корпус; обязательно наличие своего календаря и рейтинга. Не надо изобретать велосипед, а сделать по примеру России, учитывая опыт того, как это делается в мире. Российский теннисный тур существует уже 7 лет, и каждый год проводится примерно 1000 соревнований. Все уже в это дело поверили. Во-первых, это очень хорошая работающая система, которая позволяет и игрокам быть уверенными в том, что любой турнир не проходит даром,  и организаторам, которые могут получать с этого дела даже финансовые доходы, если все это правильно организовано. Во вторых, – поднимается престиж тенниса. То есть, это все возможно, нужны лишь согласованность, организация. А заинтересованные люди есть и у вас, но нет опыта, а его надо приобрести, проводя профессиональные турниры и давать возможность вашим спортсменам  участвовать в них.
– Можно надеяться на вашу помощь?
– Конечно, безусловно, это даже не обсуждается.
– Что бы вы пожелали нам?
– Здоровья, удачи и счастья всем моим друзьям, которых я всегда помню и люблю, ну и, конечно, хотелось бы, чтобы Казахстан стал настоящей теннисной державой, чтобы вошел в Кубке Дэвиса в группу A, что, в принципе, вполне возможно. Желательна и массовость. Теннис – это великая игра, и чем больше людей в нее вовлечены, тем будет лучше. Тогда будет более патриотичная и здоровая нация.

[ в начало статьи ] [ к списку статей ]